Два коленопреклоненных молодых человека крепкого сложения на Северном полушарии держат на своих плечах карманные часы. Снизу или сверху надпись: «Grand Prix Milan 1906». Этот мотив регулярно использовался в каталогах и инструкциях IWC до 1920-х годов. Еще одно напоминание о триумфе на Всемирной выставке 1906 года в Милане выгравировано на задней крышке карманных часов.
Во второй половине XIX века международные выставки стали невероятно популярны. Они выполняли роль крупномасштабной демонстрационной платформы промышленных достижений и «витрины» технического прогресса. После «Великой выставки промышленных работ всех народов», прошедшей в 1851 году в Хрустальном дворце, в Лондоне, до начала Первой мировой войны еще 40 подобных мероприятий было проведено в Европе, США и в стране, позднее получившей название «Австралийский Союз».
Мануфактура IWC впервые приняла участие в международной выставке, проходившей в Сиднее, Новый Южный Уэльс, в 1879 году. Впоследствии часы из Шаффхаузена были удостоены наград на многочисленных выставках. Гран-при, завоеванный в 1906 году на Всемирной выставке в Милане, стал одним из наивысших достижений в целой серии побед. Это был невероятно престижный приз. Официальное коммерческое издание Швейцарии представило победителей миланской выставки следующим образом: «Золотая медаль была вручена: Ж. Хаберли, Й. Фогелю и У. Хангги».
Более века назад «ведущий настройщик» Жан Хаберли помог IWC завоевать золотые медали. Сегодня на предприятии в Шаффхаузене работает праправнучка Жана Хаберли.
Часовой мастер Йоханн Фогель и предприниматель Урс Хангги, оба родом из Золотурна, также сыграли важную роль в истории IWC. Оба были приняты на работу Йоханнесом Раушенбах-Шенком, который по настоянию своего отца, ушедшего из жизни в 1881 году, возглавил часовое производство в возрасте 25 лет. Еще одной личностью, заслуживающей внимания, был Йоханн (или «Жан») Хаберли. Он прибыл в Шаффхаузен в 1893 году также по приглашению Раушенбах-Шенка и был назначен на должность ведущего настройщика.
Сын простого работника часовой индустрии из Реконвилье, Жан Хаберли постигал азы часового мастерства в регионе Бернская Юра. Работая в часовой компании Seeland Watch Company, расположенной в окрестностях Биля, он постепенно заслужил репутацию искусного настройщика. «Я прибыл в Шаффхаузен 38-летним мужчиной в полном расцвете сил», – рассказывает Жан Хаберли в своих рукописных мемуарах, содержащих более 160 плотно исписанных страниц.
Мастер кратко изложил свои воспоминания для 13 своих детей незадолго до своей смерти в 1929 году. Его записи являются источником интересной информации об истории развития общества и промышленности в конце XIX и начале XХ века. Но в первую очередь они дают уникальную возможность узнать многочисленные увлекательные подробности о работе, разногласиях по техническим вопросам и личных конфликтах сотрудников бюро и мастерских IWC того времени.
Ведущий настройщик Жан Хаберли отвечал за точность хода всех часов, выпускаемых предприятием. В то время это была гораздо более сложная задача, чем сейчас. Ведь тогда еще не было электронных измерительных приборов, моментально определяющих соответствие амплитуды баланса, продолжительность его полуколебаний, а также суточную погрешность часов, находящихся в различных положениях. Единственными средствами контроля, которыми располагал Жан Хаберли, были точные маятниковые или карманные часы. В остальном он полагался на знания, опыт, ловкость рук и интуицию.
Оказалось, что двое моих часов были отмечены призами как лучшие часы года
Компания IWC никогда не создавала часы специально для участия в конкурсах хронометрии. Но предприятие регулярно передавало большое количество карманных часов для испытаний на точность хода в различные обсерватории, в частности, в Невшатель. Как правило, в выдаваемых после испытаний сертификатах было указано: «замечательные результаты». В своих воспоминаниях, датированных 1895 годом, Жан Хаберли с гордостью пишет: «Оказалось, что двое моих часов были отмечены призами как лучшие часы года». Спустя три года он сделал следующую запись: «В дополнение к титаническому труду, который я выполнял, я также настроил 171 хронометр, которые успешно прошли испытания в Невшателе и Женеве». Часы с сертифицированной в лаборатории точностью хода обретали на рынке особую ценность как изделия премиум-качества.
Жан Хаберли прекрасно оценивал свои способности. В своих мемуарах он не скрывал своего отношения к отдельным сотрудникам и руководителям. «Я видел, что старший мастер был некомпетентен», – отмечает он во вступительной части. Одинаково хлестко выражаясь на французском и немецком языках, Жан Хаберли регулярно использует в отношении членов коллектива такие слова, как «blagueurs» (фр. шуты), «filous» (фр. прохиндеи) и «traurige Finke» (нем. ничтожества). Он определил высочайшие стандарты точности для часов IWC и не терпел, когда кто-либо работал вполсилы. «Я презирал людей, у которых “каша во рту стынет”», – напишет он в 1898 году. О всем коллективе мастерской он писал: «Моя позиция по отношению к ним всегда была предельно ясна. Делайте, что я говорю, или убирайтесь прочь».
К Жану Хаберли относились как к старейшине, но чем больше он работал в IWC, тем более он утверждался во мнении, что руководство не оценивает его мастерство по достоинству. «Ощущение несправедливости все сильнее снедало меня», – заметит он в 1908 году, спустя два года после получения Гран-при в Милане. Мастера смертельно оскорбил тот факт, что его лишили завоеванной в Милане золотой медали. Он был намерен уйти, но на следующий день подписал новый контракт с компанией, к которой «так привязался».
Эта привязанность была настолько сильна, что около трети членов его многочисленной семьи в то или иное время работали в IWC. В штатном расписании той эпохи, представленном на входе в Музей IWC в Шаффхаузене, числится не только Жан Хаберли, но и два его сына, Ганс и Эрнст, а также три дочери, Мари, Альвина и Мина. Эрнст Хаберли, который родился в 1886 году, пошел по стопам отца. Поработав подмастерьем в IWC, в 1907 году он поступил в Школу часового мастерства в Невшателе и с 1920-х годов занимал должность ведущего настройщика в IWC.
Сам же Жан Хаберли не торопился завершать свою трудовую деятельность и только в возрасте 67 лет был вынужден уйти на пенсию под угрозой увольнения. «А что мне оставалось делать?» – задавался он вопросом в своих мемуарах. Он понимал, что его упорный отказ от ухода мог навлечь неприятности на его родственников в IWC. По воспоминаниям Эриха Хаберли, сына Эрнста и внука Жана Хаберли, в семье было принято считать, что легендарный часовой настройщик согласился покинуть свой пост только с условием, что на эту должность будет назначен его сын Эрнст.
Кроме Эрнста, никто из многочисленных отпрысков Жана Хаберли не остался на предприятии. Однако через четыре поколения потомок бывшего ведущего настройщика IWC вновь является сотрудником компании. Ивонна Кайе в течение 18 лет проработала в отделе сборки механизмов, где занималась сборкой механизмов серии 5000. Впервые она осознала свою связь со знаменитым мастером IWC, когда в витрине со штатным расписанием увидела фотографию дочери Жана Хаберли, Мины: «Это же моя прабабушка!» Следовательно, Жан Хаберли приходится ей прапрадедом.
Continue reading
МИНИАТЮРНАЯ ВСЕЛЕННАЯ
Часы IWC Portugieser Grande Complication – это сочетание художественного подхода к дизайну и восприятия времени как движущей силы всех преобразований. Это красивая машина времени с изображением земного шара на циферблате.
ФЛОРЕНТИН АРИОСТО ДЖОНС
Флорентин Ариосто Джонс, основавший IWC в 1868 году, является одной из самых значительных и самых загадочных фигур в истории мануфактуры. Подробнее.
МАКСИМАЛЬНАЯ СЛОЖНОСТЬ
Часы IWC Grande Complication, в частности модель Portugieser Grande Complication, уверенно занимают свое место на вершине традиционного часового искусства. Подробнее.